Перекрёстки времени[СИ] - Марина Казанцева

Помнит Румистэль как Лён нашёл на горе Наганатчима пустой кристалл. Что дальше было с Нияналью? Он не знает.

Так сидел и думал Румистэль: как быть, что предпринять? Броситься за ней следом в Дерн-Хорасад, отговорить от безумного решения? Да, обладая зелёным кристаллом, она может спуститься в лимб и отыскать потерянную душу Эйчварианы. Но почему-то не сделала этого. Чем больше размышлял об этом Румистэль, тем отчётливее понимал, что не следует ему вмешиваться в ход уже произошедшей истории, чтобы не вносить коррективы в будущее. Иначе, кто знает, насколько затянется этот поиск. Надо возвращаться и попытаться исправить то, что может произойти далее. Сквабары в локале - этого нельзя так оставлять. Лён, понятно, ничего не знает, но Румистэль-то знает!

Как удобнее переправиться к подножию холма, чтобы там же совершить перенос во времени? Но тут слуха Румистэля достигло такое знакомое тёплое дыхание - оно, кажется, давно уже доносится из-за башни, а он так погрузился в свои мысли, что пропустил его мимо сознания.

- Лахайо, я рад что ты не оставил меня, - повернувшись к башне, ласково сказал Румистэль.

- Она велела мне ждать тебя, - тут же вышел из своего укрытия дракон.

Она велела! И горький спазм сжал горло Румистэля.

Сел он на своего белого дракона и взмыл в небо, где плыл величественно и неприступно Дивояр. Ему надо было прямо лететь к холму, но мысль о том, что больше он не вернётся в прошлое, заставила Румистэля изменить маршрут.

Думал он о том, как Нияналь однажды оставит свое блуждание по области Дерн-Хорасада и каким-то образом выйдет вовне, чтобы направить свой путь к Наганатчиме и отыскать там кристалл. Спустя много лет она встретится там с Лёном, чтобы в последний раз увидеть, во что превратился её непоседливый Румистэль. и тут странное двойственное чувство овладело им, и неясная тоска наполнила сердце. Время как будто множило перед ним свои пути, и разные реальности сталкивались и пересекались перед его внутренним взором. Он видел, как наяву, как посещает он Наганатчиму с горьким воспоминанием в душе и ощущением несчастья, с памятью о несчастной участи Ниянали. Он видел Лёна: как тот пришёл к Наганатчиме вместе с Юги Джакаджей, сбежавшим от него позднее, и как забрал Лён пустой кристалл. И он видел там же, в той же обстановке другого себя: того Лино Линарри. Со своим спутником - Лаваром Ксиндарой! И оба помнили о Пипихе! И оба знали Нияналь! От этого кружилась голова Румистэля и смятение овладело его душой. Он не понимал связи этих двух, отдельно друг от друга реальных событий, происходящим в общем плане схоже, а в деталях по-разному. С ума можно сойти от этого!

Очнувшись, он увидел, что дракон, повинуясь невысказанному желанию всадника, опять унёс его в сторону от цели. И теперь внизу проплывают сумрачные пейзажи, предшествующие каменным великанам. И вот он уже видит возвышающийся холм среди пустоши, а далее туманную дымку, скрывающую край земли, за которым медленно надвигается на Селембрис лимб.

Странная мысль посетила Румистэля: ему вдруг нестерпимо захотелось убедиться, что кристалл на месте и ждёт прихода Ниянали. Среди изменчивых обликов времени и предательски искажающихся событий Румистэлю хотелось обрести мгновение уверенности, некую точку неподвижности, за которую мог бы уцепиться разум. Он подчинился внезапному импульсу и направил своего дракона к макушкам великанов, на малую площадку, похожую на трилистник, где в центре возвышался маленький курганчик, сложенный из булыжников. Там должен прятаться кристалл, который он трогать не собирался: в будущем его заберёт Лён.

Испытывая противоречивые чувства, Румистэль приказом воли раскатил камни: он хотел видеть зелёный огонёк. Когда все валуны отступили в стороны и открыли пустое подножие курганчика, на голой земле, утрамбованной весом валунов, не оказалось ничего.

Он смотрел на серую поверхность, отмеченную следами камней, и чувствовал подступающий ужас. Что-то изменилось. Каким-то образом он внёс коррективы, и кристалл не нашёл своего места. Это значит, что дальнейшие события уже пойдут совсем иначе.

- Наганатчима! - позвал он в отчаняии, - Скажи, куда девался с вершины кристалл?

- Здесь не было ничего! - загудел в ответ подземный голос.

Разбитый от сознания чего-то непоправимого, в отчаянии от того, что смысл всех вещей по-прежнему ускользает от него, Румистэль свистнул своего дракона, молчаливо парящего в воздухе над горой. И бросился с обрыва ему на спину, совершив короткий скачок в пространстве. Он должен улетать. Скорее в будущее, чтобы узнать, каковы последствия!

И тут в витке на заходе в высоту, на него обрушилось нечто. С неба упали на него два крупных тела, и два голоса закричали:

- Кто такой?!!

Сильный удар сбил его вместе с драконом обратно на вершину Наганатчимы, и он ударился о вновь сложенные камни и упал вниз, лицом в сухую землю. Вне себя от ярости он вскочил, ослеплённый прилипшим к векам прахом, одной рукой смахивая пыль, а второй нашаривая на вороте свою волшебную иголку. Гнев и отчаяние слились в нём.

Крик Лахайо возвестил о том, что в небе началось неравное сражение: его дракона атаковали! Верный друг отвлекал на себя врагов, пока хозяин протирал глаза и искал оружие. Рука его шарила по вороту и не находила иголку. Он стряхнул с век землю и протёр глаза, тогда увидел, что его Лахайо атакуют два крылатых белых скакуна с всадниками меж огромных белых крыльев. Дивоярцы! Они наверняка увидели в свои экраны нечто необычное: человека на белом драконе! И тут же бросились в нападение. Это просто случайность.

Вскочив с земли, Румистэль свистнул к себе своего дракона, и тот ловко спланировал на вершину Наганатчимы, ускользнув от преследователей - тем доступ на площадку был закрыт. Люди по происхождению, они физически не могли вынести давящих энергий, испускаемых древним стражем Селембрис.

Усмехаясь про себя их беспомощности и ярости, с какой они кружили вокруг неприступной для них вершины, он вскочил на своего Лахайо и взлетел над плоской площадкой трёх сросшихся затылками голов и ушедших в землю великанов. Он не заметил как из его кармана вылетел маленький зелёный огонёк, упал на сложенные холмиком валуны и провалился внутрь.

Чуть поднявшись над Наганатчимой, всадник на драконе моментально испарился, оставив дивоярцев растерянно кружить в воздухе.

Он вынесся из прыжка прямо над вершиной эльфийского холма, высадился на неё и отпустил дракона.

- Лети, верный мой Лахайо, - ласково сказал он пернатому другу, - найди себе пристанище и живи. Не выдавай себя дивоярцам. Летай ночами, а лучше спрячься на краю земли.